Книги, похожие на «Виктор Улин, Денис Артемьевич Владимиров»

Владимир Дмитриевич Зёрнов (1878–1946), доктор физико-математических наук, один из семи первых профессоров-учредителей Саратовского университета, прожил яркую, интересную жизнь. Значимость его фигуры как физика и ученика П. Н. Лебедева, а также как педагога, несомненна. Но в ещё большей степени современному читателю будет интересно и поучительно узнать из воспоминаний учёного, как жил типичный представитель интеллигенции в России до и после 1917 года, насколько широк был круг интересов и знакомств человека науки, как формировалась его личность и протекала его деятельность.Для широкого круга читателей, интересующихся историей российской интеллигенции, вопросами культурного, научного и общественного процессов конца XIX – начала XX вв. как внутри России, так и за её пределами.

Перед вами небольшая, сжатая, как мяч перед пенальти, книга, полная самого главного, ‎что только есть в литературе, для чего литература и существует: опыта ‎чувств, жизни, горя, любви, смеха, иронии, страсти, ума, его пытливости и ‎воображения. Все это скреплено человеческой стойкостью той пробы, от ‎которой перехватывает дыхание. Опыт существования в столь концентрированном и ясном виде — ‎лучшая награда из всех, которые только могут достаться читателю. ‎ Александр Иличевский

Летом 1942 года двадцатидвухлетняя Фрэнси Рабинек прибыла в Терезин, концентрационный лагерь и гетто в сорока милях к северу от своего дома в Праге. Это было началом ее трехлетнего путешествия из Терезина в чешский семейный лагерь в Освенциме-Биркенау, в лагеря рабовладельческого труда в Гамбурге и Берген-Бельзене. После освобождения англичанами в апреле 1945 года она наконец вернулась в Прагу.Война Фрэнси – это обескураживающая история невероятно сильной молодой женщины, которая пережила ужасы Холокоста и выжила.

Я вырос в семье учёных. Поэтому естественным образом многие разговоры, которые я слышал за семейным столом и в гостях, крутились вокруг событий и людей тогдашней науки. Молодость моих родителей пришлась на шестидесятые годы — оттепель, поэты, собирающие толпы на площадях, барды, поющие в институтских аудиториях… Это было, без сомнения, время ярких личностей. У каждой эпохи свои герои… Сейчас я понимаю, что что-то из услышанного начинаю уже забывать. И поэтому решил записать то, что ещё помню.