Книги, похожие на «Олег Кривченко, Cogito ergo sum»

Сократ оспаривает мнение Филеба, что величайшим благом являются радость, удовольствия и наслаждения. Он утверждает ценность разумения, мышления и памяти. Точку зрения Филеба в диалоге отстаивает Протарх. Сократ настаивает, что есть разные удовольствия. Одни присущи людям рассудительным, а другие невоздержанным. Сократ отрицает, что приятное есть благо, поскольку многое из приятного дурно. Далее он подвергает критике тезис, что «единое есть многое», из которого следует, что удовольствия могут быть как безрассудными, так и разумными. Сократ настаивает на решительном противопоставлении жизни в удовольствиях и благоразумной жизни. Если человек будет наслаждаться жизнью безрассудно, то он не сможет осознать свою радость и его жизнь не будет ничем отличаться от жизни моллюска.Далее, подчеркивая преимущества рассудительной жизни, Сократ излагает космологию, согласно которой у Вселенной есть душа и ум. Удовольствие же всегда следует в паре со страданием и в нем природа как бы восстанавливает свой ущерб. Собеседники приходят к выводу. что боги не радуются и не страдают.

Книга проводит ретроспективный анализ эволюции понимания человека в европейской философии – от первой концептуализации человека у Аристотеля до теории практик себя Фуко. В призме сегодняшней антропологической ситуации, путь мысли о человеке предстает коррелятивным пути философии в видении Хайдеггера: «забвение бытия» находит себе соответствие в «забвении человека». Затронув бегло начальные этапы европейской антропологии, книга сосредоточивается на том, чтобы раскрыть генезис «антиантропологизма» классической метафизики у Декарта и Канта. Под избранным углом зрения, Система Гегеля оказывается предельной точкой антиантропологического тренда, а философия оппонента Гегеля Кьеркегора – начальной точкой противоположного тренда, возвращения к человеку. Начало и конец (на сей день) данного тренда получают наибольшее внимание: книга детально реконструирует антропологию Кьеркегора и позднего Фуко. В интервале меж ними выделены лишь Ницше и Хайдеггер (без обращения к которым антропологическая ретроспектива немыслима), а также Шелер – в качестве интересного примера, показывающего, как возможности, открываемые для антропологии феноменологией, могут быть полностью упущены.Цели ретроспективы далеки от простой дескрипции: книга стремится понять движение мысли о человеке в свете сегодняшних проблем этой мысли, заново подвергающей рефлексии сами основания антропологии, ее статус и место в ансамбле гуманитарного знания. Эта фундаментальная проблематика освещается с позиций и в понятиях синергийной антропологии, нового антропологического направления, развиваемого автором. В последней главе синергийная антропология выступает явно: ее систематическое сопоставление с теорией практик себя позволяет наметить возможные стратегии продвижения к новой антропологии.

Книгу составляют два исследования: 1. Время и сознание; 2. Различение и опыт.В первом исследовании рассматривается взаимосвязь сознания, времени и рефлексии в феноменологической философии. Проводится сравнительный анализ учений И. Канта, Э. Гуссерля и М. Хайдеггера.Основная тема второго исследования – сознание как первичный опыт различений. Дилемма ментализма и редукционизма находит свое разрешение в новом понимании корреляции сознания, предметности и мира как различения, различенного и иерархии различенностей. Методологическое различие между анализом и интерпретацией служит основным ориентиром при выявлении различия между феноменологической дескрипцией и основными принципами в феноменологии Гуссерля.Различение рассматривается как неагрессивное сознание, в отличие от синтеза и идентификации, а деформации опыта, в том числе кризис и агрессия, – как нехватка различений.