Книги, похожие на «Кирим Баянов, Часы из ореха»

Недокуренная сигарета догорает, сладкий дым от наивной улыбки, видишь сны и скучаешь по кому-то, а я продолжаю петь просто колыбельную. Мятая постель, тёплые слова — мой зефир растаял. Какая-то темная ночь, странно — яркая луна, чья-то любовь режет себе вены, чья-то любовь думает о смерти, а я продолжаю петь колыбельную. Вчера ночью лежал в маленьком гробике, твой прах подмешаю в сладкий чай. Обниму, тебе больше не будет больно. Моя грустная радость, спокойной ночи, ночи спокойной.

«…я вижу в этих словах истину – они о настоящей любви, о любви на всю жизнь, о том, что такая любовь существует. И чтобы ее найти, не надо никуда ехать, достаточно повернуть ключ в замке: обнимать крепко-крепко, радоваться тому, что встречаешь в новом дне, и уметь находить покой. Словно сидишь возле июльского моря с закрытыми глазами, но с открытым сердцем. Когда ты встретишь и узнаешь себя, ты встретишь и узнаешь того, с кем захочется спеть любимые песни и заварить не одну чашку кофе».

Первое, что отмечают рецензенты в прозе Наталии Червинской – ум: «природный ум», «острый ум»», «умная, ироничная» и даже «чересчур умная». Впрочем, Людмила Улицкая, знающая толк в писательской кухне, добавляет ингредиентов: отличное образование (ВГИК), беспощадный взгляд художника, прирожденное остроумие, печальный скепсис и свободное владение словом. Стоит прочесть всем, кто помнит, какую роль сыграла поправка Джексона – Вэника в эмиграции из СССР. А кто не в курсе – им тем более. Поправку наконец отменили, а жизнь не отменишь и не переиграешь – она прожита вот так, как ее написала-нарисовала «чересчур умная» Червинская.