Книги, похожие на «Иван Тургенев, Бригадир»

«К избе Максима Журкина, шурша и шелестя по высохшей, пыльной траве, подкатила коляска, запряженная парой хорошеньких вятских лошадок. В коляске сидели барыня Елена Егоровна Стрелкова и ее управляющий Феликс Адамович Ржевецкий. Управляющий ловко выскочил из коляски, подошел к избе и указательным пальцем постучал по стеклу. В избе замелькал огонек…»

Творчество великого классика русской и мировой литературы XIX века И. С. Тургенева удивительно многообразно – рассказы, повести, романы, пьесы, стихотворения в прозе.В сборнике представлены лучшие образцы тургеневской повести, вскрывающей мир сложных душевных переживаний его героев, насыщенной философскими раздумьями и грустью, на фоне удивительно поэтического лирического пейзажа, такие как «Фауст», «Ася». «Первая любовь», «Вешние воды» и другие. Также в сборник включены Senilia» (стихотворения в прозе), ставшие лебединой песнью великого писателя. Они в сжатой форме представляют собой его размышления о России и мире, о любви и счастье, о вере, красоте и жертвенности, об одиночестве и старости, о чуткости и человечности.Тексты, вошедшие в сборник, составленный известным российским литературоведом, доктором филологических наук, профессором Д. П. Ивинским, сопровождаются его развернутыми научными комментариями.

«Анна Федоровна Журбовская была отличная хозяйка. Просто она чудеса показывала. Например, она делала один крем полосатый, разноцветный, всем на зависть и удивленье. Как уж ни хотели прочие хозяйки дойти до этого крема, – никто не дошел. Верьте не верьте, а одна барыня (и богатая барыня) хотела сына женить на дочери Анны Федоровны, чтобы только выведать тайну. Да Анна Федоровна всегда с этими вещами настороже, а барыня была нетерпелива, поспешила, проговорилась. Анна Федоровна дочери не отдала и секрета не открыла…»

«– А поедемте-ка мы с вами в Криворожье, – сказал мне однажды сосед мой, Семен Андреич Гундриков, – есть там у меня мельник знакомый, человек, я вам скажу, скотоподобнейший! Так вот к мельнику к этому…»

«В 184* году я жил в одной из северных губерний России. Жил, то есть состоял на службе, как это само собой разумелось в то время. И при этом всякие дела делал: возлежал на лоне у начальника края, танцевал котильон с губернаторшей, разговаривал с жандармским штаб‑офицером о величии России и, совместно с управляющим палатой государственных имуществ, плакал горючими слезами, когда последний удостоверял, что будущее принадлежит окружным начальникам. И, что всего важнее, ужасно сердился, когда при мне называли окружных начальников эмиссарами Пугачева. Одним словом, проводил время не весьма полезно…»