Книги, похожие на «Глеб Иванович Успенский, Больная совесть»

«– Не понимаю этого упрямства. Зачем тебе не спать и идти „в народ“, когда ты можешь спокойно ехать завтра с тетей Верой прямо в павильон. И все увидишь. Я ведь говорил тебе, что Бер мне обещал провести тебя. Да ты, как фрейлина, и имеешь право.Так говорил известный всему высшему свету под прозвищем «Пижон» князь Павел Голицын своей двадцатитрехлетней дочери Александре, по признанному за ней прозвищу «Рина». Разговор этот происходил вечером 17 мая 1896 года, в Москве, накануне народного праздника коронации…»

«Погода была прекрасная. «Благородные» пешком пошли к Ивану Семенычу. Шел городничий Антон Михайлыч, шел исправник Степан Васильич, шел судья Михайла Сергеич, шел «непременный» Егор Матвеич, шел почтмейстер Иван Павлыч, шли и другие обоего пола «благородные». Две бородки примкнули к бритому сонму чиновных людей: одна украшала красное, широкое лицо Дерюгина, другая густым лесом разрослась по румяному лицу касимовского купеческого брата Масляникова, бывшего прежде целовальником, а теперь управляющего рожновским винным откупом…Именинник встречал гостей на крылечке. Шумной толпой ввалили они в залу, а там столы уж уставлены яствами и питиями, задорно подстрекавшими зрение, обоняние и вкус нахлынувших гостей…»

Книгу очерков «Записки из Мертвого дома» Ф.М. Достоевский (1821 – 1881) написал сразу после возвращения с каторги. Это уникальный документ, включающий рассказ о судьбах реальных заключенных, которых писатель встречал на каторжных работах, множество характерных выражений и поговорок, услышанных им из уст арестантов и солдат. У каждого из героев этого произведения есть реальные прототипы. В настоящее издание также включены «Записки из подполья» – повесть-«парадокс»: сформулированные в первой части тезисы и приведенные в столкновение с «живой жизнью» во второй ее части обнаруживают свою шаткость и несостоятельность.

«Во время моей службы в …ском земстве меня командировали в Пеньковский завод со специальной целью собрать некоторые материалы по статистике; срок для моей поездки не был определен с точностью, и, смотря по обстоятельствам, я мог растянуть его в несколько недель, особенно если бы пожелал для собирания статистического материала к Пеньковскому заводу присоединить все заводы Кайгородова…»