Книги, похожие на «Марина Цветаева, Автобус»

Два кратких стихотворных цикла — «Маме» и «Занавески из бязи» — обнаружены в потайном архиве Дума посмертно его душеприказчиком. По памяти последний заверил, что некогда уже их видел и спросил о них у самого хранителя оных, на что получил ответ, что они не принадлежат его перу — а вернее являются памятником трогательной близости с одной душой, и вместе с тем Неизвестным — с другими душами, которым выпал священный удел быть в обоюдном свете Побратимов, Близких и Родных.

Межвоенный период творчества Льва Гомолицкого (1903–1988), в последние десятилетия жизни приобретшего известность в качестве польского писателя и литературоведа-русиста, оставался практически неизвестным. Данное издание, опирающееся на архивные материалы, обнаруженные в Польше, Чехии, России, США и Израиле, раскрывает прежде остававшуюся в тени грань облика писателя – большой свод его сочинений, созданных в 1920–30-е годы на Волыни и в Варшаве, когда он был русским поэтом и становился центральной фигурой эмигрантской литературной жизни.Второй том, наряду с разбросанными в периодических изданиях и оставшихся в рукописи стихотворениями, а также вариантами текстов, помещенных в первом томе, включает ценные поэтические документы: обширный полузаконченный автобиографический роман в стихах «Совидец» и подготовленную поэтом в условиях немецкой оккупации книгу переводов (выполненных размером подлинника – силлабическим стихом) «Крымских сонетов» Адама Мицкевича. В приложении к стихотворной части помещен перепечатываемый по единственному сохранившемуся экземпляру сборник «Стихотворения Льва Николаевича Гомолицкого» (Острог, 1918) – литературный дебют пятнадцатилетнего подростка. Книга содержит также переписку Л. Гомолицкого с А. Л. Бемом, В. Ф. Булгаковым, А. М. Ремизовым, Довидом Кнутом и др.

Сказка «Родник». Царь, дорвавшийся до власти — самодур и самохвал, не понимает, куда он ведет свое царство. Всем от него плохо, даже жене и дочкам. В государстве разброд и раздор. Но… идет мимо Солдат. «Вот так царство! Ну и ну… Дай-ка в гости загляну!» В сказке «Мельник» у Мельника дочь-красавица. А у Барина власти выше крыши. Вот и забавляется со своей сворой. До поры, до времени. «Александр Исаевич». Да-да, тот самый, за доброе слово о котором садили в тюрьмы и отправляли в психушки.

Под окном моим боярышник По весне цветет. Словно юная боярышня По улице идет. Взглядом ласковым одарит. Улыбкой поманит. Снегопад, облитый заревом — Облако любви…

«…одной дорогой — ты ведешь меня в — свою — а я тебя — в свою — сторону… и кто из нас двоих горше и беспомощней? собираешь ли на своем пути тех — кто встанет под твои знамена — собираешь камешки морские — складываешь из них узоры — с кем и говорить на морском берегу как не с одиночеством — когда вас — двое — один в другом…»