Книги, похожие на «Николай Александрович Гиливеря, APOSTATE»

Литературный редактор Владимир Карпий (г. Киев): «Читателям романа Валерия Радомского „…Я — душа Станислаф!“ предстоит серьезная работа души и ума, ведь в тексте произведения закодированы величайшие экзистенциальные смыслы… Как жить в этом мире, чтобы не страдать? Чтобы в окна наших домов не заглядывала смерть? А в двери не стучалось горе. Эти вопросы ставит автор романа и даёт на них сам ответ: жизнь — это круговорот горя, боли и зла». Книга содержит нецензурную брань.

Стихи, представленные в книге, структурированы по алфавиту. Это позволяет легко найти понравившиеся строфы, возвращаться и перечитывать снова.Новизна подачи содержания, так же как и легкость слога, отработанность фраз, многогранность творческих находок, хороший русский язык – отражают суть авторского видения и поэзии Владимира Лузгина в целом.Лирика поэта проникнута высокой гражданской позицией и искренней болью сердца за происходящее вокруг и сейчас.Высокий стих и афористичность, ирония, философские размышления и отступления, всесторонне охватывающие исторические эпохи – от древности до настоящих дней – читаются легко и, безусловно, доставят удовольствие любителям и знатокам поэзии.

Парадокс просветления заключается в том, что для того, кто его пережил, изменяется не только взгляд на жизнь, но и сама жизнь. Тем не менее внешне это почти никак не проявляется, поскольку, например, просветлевший инженер все также продолжает быть инженером, ученый — ученым, а врач — врачом. Внешне они выглядят так же, как и прежде, но при этом все они уже иначе воспринимают и понимают мир и, что самое главное, внутренне они уже другие люди. Какие? Об этом повествует книга.

«Мало хорошего бегать по тайге после бодуна! Нормальные мужики переживают его в горизонтальном положении, боясь закрыть глаза – тошнит, а с открытыми – укачивает. А он, малахольный, несется на авось, преодолевая таежный бурелом, как лось, гонимый волчьей стаей. Когда ноги запутывались в тесном переплетении зеленой травы с пожухлой прошлогодней, помимо воли переходил на шаг…»