Книги, похожие на «Виссарион Белинский, Антология из Жан Поля Рихтера…»

Идейной борьбе с журналами «почвенников», «Время» и «Эпоха», посвящены многие полемические выступления Салтыкова в «Современнике». Одним из активных сотрудников «Эпохи» был Н. И. Соловьев, который после смерти Ап. Григорьева, наряду с Н. Н. Страховым, стал ведущим критиком журнала.Салтыков не удостоил Соловьева критическим разбором всех трех его томов. Поскольку отдельные главы этого сочинения выходили в виде небольших брошюр, сатирик остановился на одной из них – с выразительным заглавием «Суета сует». Самая затея такой навязчивой популяризации книги Соловьева, которая рекламировалась издателем как «замечательное произведение», не могла не показаться Салтыкову претенциозной, пошлой и удивительно соответствующей названию «Суета сует». Брошюра трактовала нравственные проблемы с той отвлеченно-моралистической точки зрения, которую Салтыков еще в «Современнике» заклеймил именем «стрижиной» философии.

«Итальянский язык становится литературным сравнительно поздно (после 1250 г.): другие неолатинские языки обособились раньше почти на два века. Это явление объясняется устойчивостью латинской традиции в Италии. Нигде латынь не была так живуча, нигде она не имела такого широкого применения, как в Италии. Рассадниками знания латинского языка в Италии были школы, существование которых здесь не прекращалось ни в готскую, ни в лангобардскую пору…»

«В настоящей литературе нашей нет, в собственном смысле, вредного и злонамеренного направления. Основные начала, на коих зиждется благосостояние государства, не нарушаются ею: то есть религия, верховная власть я чистота нравственности не оскорбляемы изложением мнений, которые могли бы потрясти эту тройственную святыню общественного порядка. Впрочем этим хвалиться еще нечем. Оно иначе и быть не может. При существовании предупредительной цензуры, при твердой и безусловной силе правительства вашего, всякое, со стороны писателей, покушение посягнуть на общественный порядок было бы не только безумно, но и несбыточно…»

«Когда спала волна общественного движения, так высоко поднимавшаяся в последние годы, общественное внимание было поглощено явлением совершенно другого порядка. На сцену выступила изящная литература и литературная критика.Но это была своеобразная литература и своеобразная критика. Они носили яркий отпечаток утомленности и издерганной нервной системы, погони за сильными потрясающими впечатлениями, которые уравновесили бы и заглушили не затертые еще впечатления недавнего времени…»