Книги, похожие на «Владимир Банцевич, Амазонки»

Омар Хайям обладал столь разнообразными талантами, что еще в XIX веке в Европе, поздно познакомившейся с его наследием, всерьез считали, будто некогда существовало два Хайяма. Один, мудрый, писал трактаты по математике, астрономии и философии. Другой, ветреный любитель плотских утех, сочинял стихи. На самом деле ученый и поэт объединились в одном лице. Отдавая должное научным трудам Хайяма, все же следует признать, что сегодня их изучение – удел специалистов. А вот стихи обрели воистину всемирное признание, вошли в золотую сокровищницу мировой культуры. В данном сборнике собраны разные переводы его стихов.

Олаф Нильсен — автор, описывающий тонкие грани природного мироустройства, бытия души с присущей ему норвежской строгостью и колоритом. Сборник включает в себя стихи, явившиеся моментальным отражением эмоций и чувств, возникавших во время различных поездок, мероприятий, знакомств. Оттого данные произведения будут особенно интересны читателям, находящимся в поиске и искренне желающим повторения уже произошедших счастливых, а порой и довольно трудных, моментов жизни.

«…Сумрак предрассветный… Буря снеговая…Злоба вихрей бледных треплет ранний звон…Колокол безумный бредит, обмирая,И относит дальше взвеянных ворон…»

«…Когда придет возврат дней младости блаженных?Когда, сияющий оружием стальным,Изыду я на брань – и меж врагов надменныхЕще блесну мечом отмстительным моим?..»

«… Стихи М. Волошина не столько признания души, сколько создания искусства; это – литература, но хорошая литература. У М. Волошина вовсе нет непосредственности Верлена или Бальмонта; он не затем слагает свои строфы, чтобы выразить то или иное, пережитое им чувство, но его переживания дают ему материал, чтобы сделать в стихах тот или иной опыт художника. Он не слагает стихов, как иные поэты, лишь затем, чтобы рассказать, что в такую-то минуту было ему грустно или весело, что тогда-то он видел перед собою закат или восход солнца, море или снежную равнину. М. Волошин никогда не забывает о читателе и пишет лишь тогда, когда ему есть что сказать или показать читателю нового, такого, что еще не было сказано или испробовано в русской поэзии. …»